1. Сет Морок
2. Анкета
3. Полгода… Долгий ли это срок? Для кого-то – целая вечность, для другого – мимолётное мгновение. Слишком мало, чтобы выросло могучее дерево, но вполне достаточно, чтобы укоренился росток.
Предкам-Покровителям хватило этого времени, чтобы прийти за душой старого Кууга. Дряхлый, немощный шаман, казалось, железной хваткой вцепился в жизнь и полтора века держался за неё со всем своим несгибаемым упрямством. Веря в древнее, как его плешивая шкура, поверье, что Говорящий-с-Лесом не может уйти на Сумеречные Тропы, не назначив себе преемника, Кууг так и не выбрал того, кто мог бы продолжить его дело. Впрочем, выбирать было не из кого: полоумный Анзу Полуночник, чей разум похитил Путающий Тропы, да нарушитель испокон веков чтимых в племени традиций, которым всегда был и оставался для старого шамана Сет. К тому же одно из правил гласило, что вождь не может одновременно быть и Говорящим-с-Лесом. Других кандидатов не было, и шаман держался до последнего, так и не передав никому ремесло, но старость брала своё. Кууг всё реже выходил из своей норы. Соплеменникам приходилось приносить ему еду. Некоторые рассказывали, что видели тёмную фигуру призрачного ка‘и, терпеливо сидящего у входа в нору шамана, но никто не удивлялся, что Чёрные Тени уже подкарауливает старика. Сет так и вовсе ловил себя на мысли, что дожидается, когда же легендарный пращур уведёт старого хрыча в свои владения.
Кууг ушёл на Сумеречные Тропы ночью, тихо и незаметно, наверное, даже для самого себя. Иначе этот упрямец сумел бы убедить Чёрные Тени прийти через год-другой, но, видимо, он даже не понял, когда сон вывел его в затянутый вечным туманом вековой лес. Утром один из ка’и, делившихся со стариком своей добычей, сообщил, что шаман ушёл к Предкам. Согласно традициям, вход в нору Говорящего-с-Лесом, находящуюся чуть поодаль от жилищ соплеменников, засыпали, поставив рядом крупный камень, украшенный пучками душистых трав. Правда, шаман со своим упрямством преодолел даже зов Предков-Покровителей, и Сет не раз наблюдал, как старик расхаживает около своего дома, а то и вовсе проникает в него через заваленный вход. Для духов не существует преград. После смерти шамана Анзу дважды прибегал к Сету, взволнованно рассказывая, что его послал «белый дед», который хочет поговорить, но Морок только отмахивался. Он прекрасно понимал, о чём старик может завести разговор: сохранение традиций, следование заветам Предков. Любой ценой. Даже если это приведёт Стаю в тупик, ограничив её развитие. Встреча состоялась спустя пару недель. Бывший шаман пришёл сам. Судьба Стаи не давала старику покоя даже на Сумеречных Тропах. Его беспокоило отсутствие преемника. Назначить новым шаманом Анзу, иногда принимающего за грозного противника собственный хвост, он не мог, поэтому вынужден был просить Сета принять на себя эту ношу. Временно. Пока не появится другой подходящий кандидат или не найдётся способ излечить Полуночника от безумия. В последнее верилось с трудом. Морок дал слово, прекрасно понимая, что едва ли Кууг найдёт другого преемника. Впервые за всё существование племени, вождь занял место Говорящего-с-Лесом, и власть над Стаей сосредоточилась в одних лапах. Куугу пришлось смириться с тем, чего он так боялся, успокаивая себя, что это временные меры, но беспокоить соплеменников он с этого дня перестал.
Без вмешательства упрямого старика некому стало настраивать ка’и против изменений, происходящих в жизни Стаи. Разумные звери почти полностью привыкли к сотрудничеству с представителями других рас, и никого уже не волновало, что Стойбище находится слишком близко к Некхаре. Впрочем, переселяться в город «волки» не спешили: им удобнее было жить в привычном окружении, да и охотничьи угодья покидать не хотелось. Но некоторых личностей в город тянуло, как пчёл на мёд. Анзу, с детским любопытством тянущийся ко всему новому, стремится по поводу и без повода выбраться в «человековское поселение», но Сет пока что не горит желанием брать с собой не обременённого нормами приличия «помощника», способного в присутствии высокопоставленных персон начать гоняться за собственным хвостом или выкусывать воображаемых блох. В лучшем случае. А учить Полуночника хорошим манерам всё равно, что ловить ветер: замучаешься до состояния «язык на плечо», но толку не добьёшься.
Общение Морока с обитателями Сумеречных Троп не заканчивается на последней беседе с Куугом. Сет предпринимает новую попытку призвать дух брата, и ему это удаётся. Более того, оказывается, что Кор уже давно наблюдает за родной Стаей и, хотя по-прежнему не в восторге от необходимости сотрудничать с чужаками, признаёт, что ради выживания племени придётся отступиться от некоторых старых правил и раскаивается, что его стремление сохранить традиции чуть не привело к гибели всех ка’и. Так что он согласен поддержать старшего брата и встать на его сторону.
Жизнь Стаи полностью выходит на новый поворот Лесных Троп. С тех пор, как не стало старика Кууга, больше никто не вбивает в головы соплеменникам, что закостенелые традиции нерушимы и тех, кто пойдёт против издавна заведённого порядка, проклянут Предки. Уже освоившиеся в новом мире ка’и применяют свои навыки охотников и следопытов, работая на Золотую Длань, стойбище лесного племени оказывается благоприятным местом для призыва духов (всё-таки старого Кууга не подвело чутьё при выборе жилища для Стаи), а Сет старается заботиться о будущем своего народа и о собственном будущем в Золотой Длани…
130 
215
